Из воспоминаний воинов 18 дивизии и их родных
(из собрания Дерябиной А.Г.)
105 санитарный батальон 18 дивизии
Гаврилова(Марсавина) Надежда Петровна
При чтении воспоминаний участников этих событий складывается полная картина трагической судьбы, постигшей 18-ю стрелковую дивизию. По разному пути повели их фронтовые дороги.
Бенедиктов Евгений Павлович (1918 г.р.)
Призван Бугульминским ВК в мае 1941 года в летние лагеря в д.Усады. 15.06.41г. из лагерей были отправлены на вокзал г. Казани, а затем получив обмундирование и в полной боевой готовности через Смоленск были отправлены в район г. Орша. О начале войны узнали в дороге. Немцы бомбили. Орша горела. Самолеты летели тучей более 100 единиц. Десант был выброшен вперед на 200-300 км. Мы были окружены. 18-я дивизия входила в состав 20 армии, которая также находилась в окружении. Выбирались из окружения мелкими частями по лесам. В дальнейшем дошел до р. Эльбы в Германии. Вернулся жив и здоров, без единой царапины.
До войны штаб 66-го стрелкового корпуса находился в Казани. 18-я дивизия где я служил, входила в состав 66стрелкового корпуса. Наша дивизия прибыла в район Орши в начале июля 41г.и заняла оборону на рубеже р.Днепр.10-11 июля начались ожесточенные кровопролитные бои. Молодые не обстрелянные бойцы нашей дивизии дрались отважно. Я служил в артиллерийском полку. Наш полк поддерживал пехоту 97 стрелкового полка майора Кадырметова в районе Бородино. Противник открыл ураганный огонь из минометов и под его прикрытием пошла в наступление пехота противника. Наши орудия были уничтожены, осталась только 1 пушка. Наводчик Морозов был тяжело ранен, на его место стал командир орудия Курчаев. Он вел огонь прямой наводкой шрапнелью. После каждого выстрела противник терял десятки солдат, но немцы подошли совсем вплотную. Мы оказались в сложном положении. На мое счастье из леса выскочила зенитно-пулеметная установка и быстро развернувшись стала поливать свинцом атакующих немцев. Это дало нам возможность отойти к лесу. Но численное превосходство немцев было очевидно. Мы несли огромные потери. Истекающие кровью подразделения, по приказу командира начали отступать. Но наши жертвы не были напрасны. Воины дивизии сковали ударную группировку врага, нанесли ей ощутимые потери и дали возможность выиграть время и укрепиться на подступах к Москве. В августе месяце я воевал уже в др. дивизии. В ноябре мы вышли на передовую. Получили пополнение и новое вооружение. В марте 42 г. воевали в Ефремово, под Тулой и в районе Щехты. В ноябре 42 г. прибыли в Сталинград.19 ноября открыли артиллерийский огонь по немецким гадам. Этот день- наш праздник. После освобождения Сталинграда двинулись дальше. Освобождали Ворошиловград, Запорожье, Никополь, Николаев, Одессу, Тирасполь. Участвовал в разгроме Кетунской армии в Манжурии. В 1946 г. вернулся домой.
Части бойцов 18- дивизии оказавшихся в окружении удалось пробиться и выйти вместе с генералом Болдиным из окружения и соединиться с частями Советской армии. Другой части посчастливилось встретить в лесах Белоруссии партизан и вместе с ними наносить удары по ненавистному врагу, приближая час Победы. Но оказалось и множество тех, кому не повезло, так как они оказались в фашистском плену.
Воробьев Михаил Трофимович (1904 г.р.)
В мае 1938 г. после окончания Высшей школы сельского хозяйства был мобилизован Казанским райвоенкоматом на политработу и учился на курсах политруков в г.Куйбышев после чего был направлен инструктором пропаганды в полк 6691 военной части г.Камышин. В декабре 1939г.отправлен в командировку в политотдел 18 –й дивизии в г.Ульяновск. 21 июня 1941 г. с первым эшелоном 18-я дивизии выезжает на западный фронт. В направлении г.Орша в Белоруссии.18-й дивизия в составе 20 армии с 27 июня 1941 г. обороняла подступы дорог ведущих к Орше.13 июля дивизия попала в окружение южнее г.Орши и с боем начала отступление в направлении станции Кызыл. В районе д.Пищики Дубровинского р-на была жестокая схватка с врагом, было много раненых. Медсанбат дивизии многократно подвергался бомбежкам авиации, медицинских работников почти не осталось, раненые не эвакуировались. Политотдел дивизии дает задание найти возможность эвакуации раненых и обеспечение их продовольствием. В условиях яростного наступления немцев выполнить это задание оказалось невозможно. Была потеряна связь с командованием, пришлось пробираться из окружения по одиночке. Вместе с 2 бойцами я пробирался в направлении Ельни. В Руднянском районе встречаемся с партизанами и 28 августа 1942 г. в Коспылянском и Ильинском р-не Смоленщины переходим линию фронта.
Ганцгорн Андрей Александрович (1.11.1919г.р.)
Я был призван в ряды РККА в декабре 1939 г. Бальцерским кантонным военным комиссариатом Б.АССР и направлен в г. Белинск Пензен.обл. Служил в комендантской части. Весной 1940 г. был направлен в военные лагеря г.Инза, а оттуда в 316 стрелковый полк находившийся в г.Казань. Лучшие воспоминания у меня остались о комполка Максимцеве Д.П., его зам. по хозяйственной части капитане Андрееве, командире 1-го батальона Дегтяреве и 2-го батальона лейтенанте Деобальда, командире пулеметного взвода лейтенанте Юсупове, и командире моего отделения сержанте Зеленском, замполите Мунукьяне. Командир 2-го батальона Диобальд в мирное время был начальником полковой школы в которой я учился.
23 июня,1941 г., сразу после объявления войны, нас погрузили в эшелон на ж/д вокзале Казани и отправили на запад в сторону Орши. По дороге бомбили, станция Орши не принимала. Разгрузились и сразу двинулись к Днепру, за сутки прошли более 90 км. переправились через Днепр и заняли оборону. Спустя некоторое время поступил приказ отойти за Днепр, где мы и приняли 1-й бой с противником 4-5 июля1941.г не давая возможности немцам сходу переправиться через Днепр. Оборонялись ожесточенно, но пришлось отступить в район Копысь.
12 июля 41 г. я оказался в штабе полка. По приказу комроты Люнева мы оставили свои позиции и отошли к лесу. Я был ранен осколком минометного снаряда в ногу, и был отправлен в госпиталь г.Курска, а оттуда в госпиталь г.Саратова.
После выздоровления в ноябре 41 г. был направлен в 737-й строительный батальон города Пензы а, затем весной 42 г. в г.Чуссовая Перм. Обл. и включен в строительно-монтажную часть №63. До 1954 г. работал помощником машиниста паровоза.
Демидов Павел Фролович (1922 г.р.)
18 июня 1941года я прибыл в Татвоенкомат, а уже через 2 часа нас отправили на ж/д. вокзал г. Казани. Загрузились в вагоны и отправились в сторону Сухинич. О начале войны узнали в дороге. Прибыли на станцию Павловка и нас выгрузили из вагонов так как дальше все бомбили. Дороги были разбиты. Нас быстро отправили на формирование и мы влились в 18 армию и приняли бой. Под непрерывной бомбежкой мы то шли в атаку, то отражали нападение. На 3-й день я был ранен в руку и отправлен в госпиталь г. Москвы на ул.Басманная, где пролечился около 3-х месяцев. После нас отправили долечиваться в г. Магнитогорск так как враг уже подходил к Москве. По выздоровлении я был отправлен в 30 запасной полк под г. Уфа А затем в 4-ю Кавказскую дивизию 12 армии в 7 саперный батальон, где я был награжден медалью «За отвагу» После войны нас направили в распоряжение черноморского флота, а оттуда в Севастополь на борьбу с бандитами. Домой вернулся в 1947 г.
(Из объяснительной записки уполномоченному контрразведки от Ефимова Бориса Дмитриевича,1915 г.р. село Куйбышевской обл. 1.04.41.г.)
Я, Ефимов Б.Д. был призван Сталинским РВК. г. Казани на сборы в 97стрелковый полк. 22.06.41 г в должности командира стрелкового взвода в составе 1 с.б. наш 97стрелковый полк в составе 18-й дивизии был отправлен на фронт с ж/д вокзала г. Казани.
25.06.41 г. достигли г. Орша и выгрузившись заняли оборону. Согласно приказов мы три раза меняли позиции.5.07.41 г. вновь заняли оборону в лесу на берегу Днепра. В ночь с 12 на 13. 07. 41.г немцы перешли Днепр и к 15июля наш полк оказался в окружении с трех сторон. Непрерывно ведя оборонительные бои пришлось отходить на 20 км. восточнее Орши.20.07.41 г. снова заняли оборону. Пополнения в людях и боеприпасах не было, окопаться не успели, пришлось снова отражать наступление врага. Израсходовав все патроны и мины, я дал приказ отходить к лесу, и сам так же приготовился к отходу, Но тут ранило моего связного Басаева и я подполз к нему с оказанием помощь. В это время немцы подошли вплотную и я почувствовал удар приклада.
Оказать сопротивление я уже не мог и был отправлен вместе с другими пленными в овраг, куда сгоняли наших оставшихся в живых бойцов. Из оврага нас перевели в ближайшую деревню и заперли в сарае.21.07.41 г. нас перегнали в Оршинскую тюрьму, а оттуда в несколько этапов доставили в лагерь №304 под Дрезденом.4.04.42г. меня с опухшими ногами отправили в рабочую команду города Карлсбад на пилку леса для бумажной фабрики. От голода я распух еще больше, работать не мог и был отправлен в лазарет для военнопленных города Фолькенау, где находился до 25.8.42 г.После лазарета работал в поместье барона чернорабочим, затем строителем. Был освобожден американскими войсками 25.03.45 г. Все время плена находился за колючей проволокой и работал по принуждению. Во власовской армии не служил. Полицаем не был. До 18.09.45 находился в г.Дассау, а 28.09.45 прибыл в 192 зап.стр.полк.1-й.Горьковс.сд.
Зорин Евгений Николаевич ( 26.12.1914 г.р.)
Командир взвода 97 стрелкового полка 18-й дивизии.
13 апреля 1941 г. Я был призван на переподготовку летние сборы в г.Казань. Во 2-й половине июня мы должны были отправиться в западном направлении на учения. Я был назначен командиром минометного взвода в составе 3-го батальона 97 полка 18-й дивизии. Командиром батальона был капитан Колотий. Командиром минометной роты ст.лейтенант Сорокин. Началась война. Нас погрузили в эшелон и отправили на фронт. 30.06.41.батальон прибыл в Оршу и сразу приступил к строительству линии обороны для упреждения противника. Не дойдя до намеченного рубежа, 10 июля 41 г., батальон оказался отрезанным от линии обороны дивизии. Не было ни связи, ни обеспечения. Мы оказались в тылу противника. Капитан Колотий принял решение переходить линию фронта повзводно. Неоднократные попытки осуществить переход оказались безрезультатными. Мы оказались в глубоком тылу противника, и стали искать встречи с партизанами. В апреле 1942 г. мы влились в партизанский отряд ст.лейтенанта Керпича, а затем разрослись в партизанскую бригаду, на юго-западе Орши. Будучи командиром взвода, я неоднократно участвовал в различных операциях и диверсиях на ж/д дорогах. Совершал переходы линии фронта для установления связи со штабом партизанского движения и получения вооружения. Немцы начали операцию по блокированию партизанских районов и 3 марта 43 г. нам пришлось выйти в расположение войск нашей армии. Далее я продолжил службу в различных подразделениях 334 дивизии 4 ударной армии. В боях под городом Витебск был ранен, награжден орденом Отечественной войны 1 и 2 степени и медалями. Домой вернулся в сентябре 1945 г.
Ионенко Иван Михайлович (10.06.1913 г.р.)
Родился в крестьянской семье на Смоленщине. На хуторе близ д. Зайцевка Краснинского уезда ( в последствии Монастырщенский район).В 1939 году, после окончания Ленинградского педагогического института направлен в Казанский пединститут. С 1941 года на кафедре истории зам.декана.22 июня 1941 года убыл на фронт в составе 208 стрелкового полка 18-й стрелковой дивизии. Участвовал в боях под Оршей. Был ранен и контужен. После лечения в Пензе прибыл в Казань на формирование 334 стрелковой дивизии. Член КПСС с января 1942 года. С конца 1942 по 1945 г. помощник начальника опер. отдела штаба 4-й ударной армии. Демобилизован 31августа 1945 года. В штабах армии и фронтов писал историю боевых действий.9-12 мая находился за линией фронта в составе группы армий противника в составе комиссии Советского командования по ликвидации главного штаба.С 1960 года работает в Казанском государственном университете. Ведет большую общественно-политическую работу. Руководитель поисковой секции студентов « Снежный десант» при КФУ.
Меня призвали из запаса 16 июня 1941 г. и направили в разведбатальон 18-й дивизии на должность зам.командира по технической части. Я занимался подготовкой техники к боевой готовности и обучением личного состава. Началась война, и мы стали срочно доукомплектовывать части военной техникой. Командиром батальона был капитан Чайкин. Отдельные подразделения дивизии начали грузиться и отправляться на фронт. Наш разведбатальон должен был грузиться и отправляться 27 июня. Все было готово к отправке, но меня вызвали к командиру части и приказали остаться в распоряжении нач.АВТ войск дивизии майора Бугаева и заниматься доукомплектованием частей дивизии транспортом и техникой. На фронт мы выехали в последнем эшелоне дивизии вместе с начальником штаба. Ехали через Москву на запад. Где-то 5-7 июля после города Рославля и Кирова, в районе Сухинича, нас остановили и выгрузили в лесу, сообщив, что дороги разрушены, нашей дивизии как таковой уже нет, а нам необходимо присоединиться к передовым частям армии. Из нашего эшелона сформировали особый полк под командованием начштаба и начали подготовку к боевым действиям. После того как комполка погиб нас снова расформировали. Я попал в разведбатальон, но уже другой дивизии, выехавшей из Саратова. В бой мы вступили на реке Березина под Шкловом, рядом с местом где располагалась наша 18 дивизия. В составе 53 дивизии нам пришлось отступать до Москвы и участвовать в ее обороне в составе 201 воздушно-десантной бригады. Освобождали Малоярославец, Медань, Юхнов, затем вышли на переформирование. Затем уже до конца войны я прошел в составе 39 гвардейской стрелковой дивизии, участвовал в обороне Сталинграда, освобождении Украины, Харькова, Запорожья, Днепропетровска. А затем на территории Польши участвовал в освобождении городов Люблин, Варшава, Лодзь, Познань. Форсировав реку Одер вышли к Берлину и 2 мая 1945 г. закончили войну в логове фашизма
Комно Всеволод Николаевич родился 14 января 1915 года в Казани в семье бывшего офицера русской армии, В 1931 году окончил семилетку, 15 школу г.Казани. Учился на рабфаке в филиале Московского института железнодорожного транспорта с 1933 по 1938 год. А затем в КХТИ, откуда был призван на сборы.
Из воспоминаний : В январе 1941 года я был призван на учебные сборы в 97 стрелковый полк 18 стрелковой дивизии, командиром минометного взвода 2 роты 2 батальона. 97 полк располагался в казармах бывшей 2 артиллерийской бригады, находившейся на территории Октябрьского городка. Сборы завершились в марте 1941 года, и я получил звание младшего лейтенанта.24 июня 1941 года, в составе первого эшелона полка, численностью примерно в 200 человек, вместе с имуществом, вооружением и лошадьми был отправлен на фронт. Начальником первого эшелона был капитан Булавкин. Во время учебных сборов зимой 1941 года он был в должности и.о. начальника артиллерии и по пути на фронт мы часто общались.
В составе первого эшелона 97 полка были в основном бойцы и командиры второго батальона полка, которым командовал капитан Лякин. Эшелон следовал через Москву и в районе местечка Красное, попал под обстрел немецкой авиации. Пострадавших было немного, так как бомба попала в последний вагон. По прибытии в Оршу второй батальон получил боевую задачу занять линию обороны на левом берегу Днепра, почти напротив самой Орши, ниже по Днепру оборону занимал 316 стрелковый полк. Я был назначен на должность командира минометного взвода. В районе расположения всего 97 полка активных военных действий не было. Немцы основной удар нанесли ниже по течению Днепра..
В ночь с 10 на 11 июля 2 батальон, был срочно переброшен в район 316 полка, где немцам удалось прорвать оборону наших войск.
Мы пытались ликвидировать прорыв, но немцы, используя танки и артиллерию, нанесли удар и, понеся потери, 97 полк отступил в район Горок. Немцы нанесли еще один удар по оставшимся ротам полка, после чего 18 –я дивизия попала в окружение. Фашистские войска быстро продвигались к Смоленску. Нам было дано распоряжение выходить к линии фронта мелкими группам. В деревне Стан, окруженцы, в основном из 97 и 316 полков, попали под бомбежку. Я был ранен в бедро. В течении двух недель я и еще несколько раненых находились в здании местной школы, так как самостоятельно двигаться не могли. Немцы время от времени появлялись в деревне, но раненых не трогали. Однако, примерно через 14 дней, меня и других окруженцев, находившихся в деревне, собрали и вывезли в Польшу, в лагерь Белоподляску. В середине сентября 1941-го, меня и еще нескольких военнопленных из 18-й дивизии, перевели в лагерь в Замостье. Там я встретил бывшего командира 2 батальона 97 полка Лякина и бывшего начальника штаба 3 батальона 97 полка Родина, с которым мне пришлось укрываться одной шинелью. Лагерное начальство не давало новой одежды и пленные кое-как спасались от холода, используя свое полусгнившее, пропитанное потом и кровью, красноармейское обмундирование. В лагере Замостье оказалось немало знакомых. Здесь же находился бывший начальник связи дивизии подполковник Казанцев, были младшие командиры из 316 полка-лейтенант Александр Семехин, младшие лейтенанты Чернего и Горбачев. Почти все они умерли от истощения, и дизентерии. Смертность среди военнопленных была напрямую связана с плохим питанием, инфекциями и издевательствами, В лагере в Замостье были и бывшие командиры, служившие немцам, некоторые из них оказались настоящими садистами. Так в лагере был известен предатель, бывший начальник артиллерии 316 полка Смирнов, получивший прозвище «Сашка Рыжий». В том же лагере в Замостье в качестве полицая был молодой парень из бывших младших офицеров Юрий Саакян известный особой жестокостью к военнопленным. Весной 1942 года, в составе группы военнопленных, я был направлен, в пересыльный лагерь Хамельбург, где в то время находились генерал Карбышев и сын Сталина Яков. Кормили военнопленных практически везде одинаково, В день давали на пятерых человек батончик хлеба, который делили на горбушки и серединку, серединка была почти пустой, поэтому устанавливали очередность при дележе хлеба. Кроме того, в Хамельбурге кормили брюквой. Из-за плохого питания среди военнопленных свирепствовала цинга, поэтому мы заваривали хвою и такое «питье» хоть как-то спасало от витаминного голода. На территории лагеря, особенно в Хамельбурге, немцы почти не появлялись из-за боязни инфекций. Внутри лагеря всем правили полицаи из тех, кто согласился служить немцам. Из Хамельбурга нас отправили в Южную Баварию в лагерь Обертраублинг, где вплоть до окончания войны я находился в составе рабочей команды № 10028.
Рядом с лагерем в лесу находился авиационный завод, для обслуживания которого и использовались военнопленные данного лагеря для тяжелых подсобных работ, чаще всего на разгрузке угля. Бежать было практически невозможно, так как просто не было сил, после Сталинградской битвы немцы расстреливать перестали, пойманных беглецов подвергали издевательствам, пороли.
В Хамельбурге дали наконец белье и одежду - поношенное германское обмундирование. В конце войны, из Хамельбурга отправили в новый лагерь, который находился в Альпах. Во время движения колонны военнопленных, навстречу вышли американские войска. Конвойный батальон немцев сдался и был разоружен. Пленным была дана американская команда сопровождения, что бы продолжать движение. Колонна дошла до Ландау на Иссаре, примерно в 400 км от границы с Чехословакией. Здесь я находился почти месяц, до 29 мая 1945 года. Затем группу военнопленных, отправили на территорию Чехословакии, в чешские Будайвицы. Здесь находились около двух месяцев, на время проверки особым отделом службы СМЕРШ. После тщательной проверки направляют на территорию СССР во Львовскую область, в село Сокольники, где снова подвергаемся более тщательной проверке. Для того чтобы пройти такую проверку, необходимо было представить подтверждения о нахождении в плену и о поведении там, как минимум свидетельства пяти очевидцев.
Мне повезло. Так как я входил в группу из семи человек, с которыми находился вместе в последнем лагере в плену. В Сокольниках пришлось пробыть еще два месяца, а затем уже для окончательной «фильтрации» был отправлен в Козельск. Там пробыл еще два месяца и уже после этого выдали документы для возвращения домой. Большинство тех, с кем проходил проверку, были направлены на Дальний Восток, на строительство железных дорог.
В Казань я возвращался с Гарзавиным, с который вместе находился в фильтрационном лагере. Гарзавин до войны был заведующим одной из казанских библиотек.
В Казани, при постановке на учет в райвоенкомате, начальник финотдела потребовал от меня компенсировать сумму в десять тысяч рублей, которая выплачивалась матери в виде пособия, т.к. я числился погибшим. Конечно, таких средств у бывшего военнопленного просто не было. Тогда мне выписали направление на прежнее место работы, чтобы, смог быстрее выплатить долг. Так, пробыв в плену почти пять лет, я вновь вернулся на свою фабрику, с которой был призван по мобилизации на 2-й день войны.
(Воспоминания дочери Дубравиной Сталины Демьяновны об отце)
Мой отец командир 316 стрелкового полка 18-й дивизии ушел на фронт в июне 1941 года. Личных воспоминаний у меня нет, так как мне тогда было всего три года. Помню только что жили мы на территории военного городка. Тогда это была улица им.Клары Цеткин.
Очень хорошо отзываются об отце Акберов, Стадлер, Васильев, Александров. Из воспоминаний однополчан я знаю, что дивизия вела ожесточенные бои в окружении в июле 41-го года в районе Орши. Действия полка были высоко оценены генералом армии Курочкиным. По воспоминаниям Казанцева В.Ю.:- «14 июля 41 г. командир 316-го стрелкового полка произвел тщательную подготовку к ночному бою. Ночью полк внезапно атаковал противника. Немцы этого не ожидали. Наши ворвались в Копысь и нещадно били обезумевшего врага. Фашисты выскакивали из хат босые, в нижнем белье и, спасаясь, бросались к переправе. А там их встречал пулеметный огонь. Переправа была захвачена и уничтожена оборона по Днепру восстановлена.Приказ командующего армией был выполнен. 18 июля из штаба армии получаем радиограмму: «Требую отойти немедленно и занять оборону на рубеже Бахово, Вечерино, Добрынь. Штаб дивизии в Пищики.» Снимаемся с занятых позиций. Колонна под покровом темноты пробирается вдоль западной окраины села Пугляи. По словам местных жителей его только недавно покинули немцы. На окраине к северу от села встречаем командира 316 полка майора Максимцева. Это была наша последняя встреча.»
После тяжелого боя ночью 20 июля у деревни Коровино, остатки полка должны были выйти к месту сбора у Ярцевского леса. Отец не вышел- погиб. Из-за сложной обстановки никто из сослуживцев не мог сказать точно, как погиб мой отец. Могила его не установлена.Я подавала запросы в Военный комитет города Орши, Народный музей Белоруссии, Подольский архив. Ответ относительно могилы везде был отрицательным.
27 января 1941 года я получил назначение в 208 полк Казанской стрелковой дивизии. Командовал полком тогда полковник Нурминский В.Л. 22 июня 1941 года на ж/д вокзале Казани состоялся митинг воинских частей гарнизона и мы отправились на фронт. В первый бой вступили 28 июня с передовыми частями немецкой армии, под командованием Гудериана, рвавшимся к Днепру. Наша 18-я дивизия вошла в состав 20 армии под командованием генерал-лейтенанта П. Курочкина. Истекая кровью в неравных, тяжелых боях, наша 18- я Казанская дивизия, прошла короткий, но славный путь от Орши до города Красное, героически исполнив свой воинский долг перед Родиной. Оказавшись в окружении, в тылу врага, я и мои боевые товарищи стали создавать партизанский отряд. Вскоре нам удалось создать небольшую подпольную группу, выросшую затем в партизанский отряд Соколовского, которым я командовал до 8 февраля 1942 года, когда был назначен начштаба третьего полка первой смоленской партизанской дивизии « Дедушка». Летом 41-го прифронтовая полоса проходила по линии железной дороги от станции Приднепровская до Ельни. В 12 километрах от деревни Шилово находился штаб немецкой дивизии. Каждый день немецкий генерал приезжал туда в сопровождении двух мотоциклистов. Мы решили уничтожить матерого фашиста. И подкараулили кортеж на дороге у ручья. Генерал и сопровождающий его офицер были убиты вместе с шофером. Но мотоциклистам удалось удрать в штаб. После этого покушения немцы окружили Шилово и выгнали всех мужчин для проверки документов. Пришлось выйти и мне. Мои документы на имя Соколовского не вызвали сомнений у немцев. Это было боевое крещение нашей Шиловской подпольной группы. С этого дня 4 августа 1941 года мы стали считать себя партизанами. До конца мая 1942 года мы удерживали позиции партизанского края, громили коммуникации врага, устраивали засады, отражали нападения карательных отрядов. В 42-м на смоленщине было 10 аэродромов врага, 32 склада с продовольствием, и боеприпасами, располагалось 64 армейских штаба. Главный штаб группы Центр находился в Смоленске в Красном Бору. Сам Гитлер побывал здесь дважды. Мужественно и героически сражались партизаны. На территории области действовало более 120 партизанских отрядов и соединений. Они истребили около 200 тысяч немецких солдат и офицеров, пустили под откос 1358 ж/д эшелонов врага, уничтожили 507 танков и много другой техники, разгромили 186 вражеских гарнизонов. Героически громил фашистов и наш земляк капитан Кадырметов. Со своим отрядом он воевал в Монастырщенском районе. Успешно проводил диверсионные акты, героически громил фашистов. Немцы посылали на его поиски карательные отряды. Жгли целые деревни вместе с жителями за связь с партизанами. В феврале 42-го в селе Кресты они взяли заложников. Выручая десятки людей от неминуемой гибели, Кадырметов выдал себя в руки гестапо и был казнен. Пусть эти воспоминания послужат делу увековечивания памяти тех, кто неприступной стеной встал на пути врага.
В мае 1941 г. я был взят в лагеря на 45-дневные сборы, но не успели мы полностью разместиться и подготовить места проживания для комсостава, как началась война. И наша 18-я стрелковая дивизия, первой из Казани, была направлена на фронт. Не доезжая Орши нас стали бомбить. Пришлось разгружаться под бомбами и сразу вступать в бой. Затем был приказ отойти на левый берег р. Днепр и снова принять бой. Несколько дней мы держали оборону но затем немцы прорвались вперед и замкнули кольцо окружения. Мы узнали что был взят Смоленск, а нам пришлось выбираться из окружения. Наша группа несколько раз пыталась прорваться через линию фронта, но это не удавалось.
Пришлось пробираться через леса и в Красинском р-не Смоленской обл. мы встретились с местными партизанами. Отрядом командовал начальник милиции Красинского р-на т. Черненко. В составе отряда 117 человек. Он действовал на территории Рудненского и Красинского р-на, а в дальнейшем с боями мы прошли до Горьковского р-на Могилевской обл. В 1942 г.в сентябре, отряд прорвал линию фронта и вышел к нашим войскам. После небольшого отдыха, нашему отряду было дано задание вновь уйти в тыл врага, чтобы вести подрывную работу на железной дороге, не пропуская эшелоны идущие в сторону Сталинграда. В тыл немцев мы отправились 14 октября 1942 г. Под откос было пущено 18 эшелонов. Еще пять месяцев отряд действовал в тылу врага. Вторично мы перешли линию фронта в марте 1943 г.и были направлены в Граблино, где находился Смоленский обком партии, а затем на отдых в Москву в Ясную поляну. Мне был дан отпуск на один месяц. За боевые действия в тылу врага, я был награжден Орденом Красного Знамени. После отпуска меня направили на учебу в Житомирское пехотное училище, а после окончания, в 27-й резервный полк 1-го Белорусского фронта. Находясь во 2-м эшелоне, в резервном полку, принимал участие в освобождении Варшавы, г. Калиш, опорный пункт обороны немцев на Бреславском направлении, г. Ландсберг, Мезеритца, Швибус, Цюллихау. Воевал в 5-й ударной армии, 89 стрелковой дивизии 400стрелковый полк 1-гоБелорусского фронта, командиром стрелкового взвода. Участвовал в операции по взятию Франкфурта –на–Одере, за что был награжден Орденом Красной Звезды. Затем наш путь был на Берлин После взятия Берлина, часть была направлена в Чехословакию, но на пути туда произошла встреча на Эльбе с союзниками из США и часть вернулась снова в Берлин для несения комендантской службы. За взятие Берлина я был награжден орденом Александра Невского. Затем нас направили на турецкую границу, так как в Ереване назревали столкновения. В 1946 г. Я вернулся домой.
Был мобилизован Буинским РВК 26 июня 1941 года.
Шел пятый день войны. К этому дню советские войска были вытеснены из Белостокского выступа, немецкая 12-я танковая дивизия пробилась к Минску, а 18-я танковая дивизия заняла Барановичи.
В это время дислоцировавшаяся в Казани 18-я стрелковая дивизия уже выдвинулась на Западный фронт. Первые эшелоны ушли в сторону Белоруссии еще в мирные дни: в первых числах июня командованию было сообщено, что дивизия направляется на большие маневры. К 22 июня почти вся дивизия уже двигалась в сторону Чернигова и Гомеля.
22 июня Верховный Совет СССР издал Указ о мобилизации военнообязанных, родившихся с 1905 по 1918 год. На сборных пунктах развернулись работы по приему пополнения. Александр Папешин был направлен в 316-й стрелковый полк 18-й Казанской стрелковой дивизии.
25 июня ушел последний эшелон с кадровым составом Казанской дивизии мирного времени. Потом начали отправляться составы с мобилизованными бойцами. Место дислокации дивизии поменялось – вместо Чернигова и Гомеля был отдан приказ двигаться в сторону Орши. Эшелоны дивизии следовали сюда различными путями. Некоторые побывали даже в Гомеле, а затем их направили через Могилев на Оршу.
29 июня 1941 года дивизия только начала прибывать к месту сосредоточения. Все прибывшие части сразу же начинали окопные работы, и к 3 июля основная часть дивизии заняла позиции западнее Орши, продолжая окапываться, сооружать блиндажи, укрытия для минометов и орудий. Вечером 4 июля командующий 20-й армией поставил казанцам другую боевую задачу: занять оборону и прочно удерживать рубеж от деревни Щетинка до местечка Копысь, с передним краем по восточному берегу реки Днепр. По этому приказу правый фланг позиций 18-й дивизии теперь почти вплотную подходил к южной окраине Орши. Полки дивизии, прекратив окопные работы, начали выход в свою новую оборонительную полосу, на реку Днепр. Некоторым из них пришлось совершать 40—50-километровый марш, значительная часть которого проходила в ночное время.
Из-за большой ширины фронта все три полка дивизии: 97-й, 208-й и 316-й были вытянуты в один эшелон. 97-й и 316-й стрелковые полки, обороняющие наиболее опасные направления, получили в поддержку по два дивизиона артиллерии. Никаких средств усиления (артиллерийских, танковых и даже инженерных) из армейских резервов дивизия не получила. 316-й стрелковый полк занял оборону на левом фланге дивизии, где основным объектом обороны был крупный населенный пункт Копысь. В Орше и Копыси находились мосты через Днепр. Вражеская авиация вела разведку нашей обороны днем и ночью, наносила бомбовые удары небольшими группами самолетов, штурмовала скопления людей, в том числе и гражданское население. Скрыть участок оборонительных работ, на котором денно и нощно трудились тысячи людей, было немыслимо.
Вечером 8 июля бойцы 316-го стрелкового полка взорвали мост через Днепр в городе Копысь. К этому дню еще не все эшелоны 18-й дивизии добрались до Орши. Большая группа начальствующего состава оставалась в Казани, проводя работу по приему людей и транспорта для укомплектования дивизии по штатам военного времени.
9 июля немцы впервые предприняли попытку форсировать Днепр в районе Копыси, чтобы восстановить переправу на месте разрушенного бойцами 316-го полка деревянного моста. Но первый батальон 316-го стрелкового полка, под командованием капитана Дегтярева, полностью пресек эти попытки. Стрельба на этом участке была столь интенсивной, что стволы орудий перегревались и нарушалась работа противооткатных приспособлений.
10 июля немецкий 47-й мотокорпус изготовился к форсированию Днепра на участке южнее Орши и севернее Могилева. Немецкая 29-я моторизованная дивизия направилась к Копыси. Под прикрытием сильного артиллерийского, минометного огня и дымовой завесы, при активной поддержке с воздуха пехота противника приступила к форсированию Днепра по всему фронту.
Немецкий 46-й мотокорпус атаковал 53-ю стрелковую дивизию и занял плацдарм в районе Шклова. Немецкий 47-й мотокорпус форсировал Днепр между Бабиничами и Копысь и занял два плацдарма южнее Орши, в полосе обороны 18-й стрелковой дивизии. Локтевая связь 18-й и 53-й дивизий была нарушена, в стык советских 20-й и 13-й Армий вбит "клин".
Когда 316-й полк 11 июля пытался установить связь с левым соседом и уточнить боевую обстановку на его участке, соседа там уже не было, а в прорыв входили войска противника. Немцам удалось навести понтонный мост, переправившиеся танки и мотопехота начали наступление на север, вдоль Днепра и Могилевско-Оршанского шоссе и навалились на левый фланг 316-го стрелкового полка. Первый батальон 316-го полка, оборонявший Копысь, понес огромные потери, и после тяжелого кровопролитного боя противнику удалось овладеть городом.
12 июля бойцы 316 стрелкового полка сделали попытку отбить Копысь. Впервые их поддерживали 8 танков БТ-7 и Т-26, но вскоре появилась авиация противника, наши танкисты потеряли три танка. Подразделения 316-го стрелкового полка все же ворвались в Копысь, но противник ввел в бой свежие силы и оттеснил нашу пехоту.
Бой за Копысь продолжался и 13 июля, когда 18-я стрелковая и 1-я мотострелковая дивизии действовали уже в окружении.
14 июля командование решило сломать стандартную схему военных действий немцев, которые с утра завтракали, а к вечеру прекращали огонь и ложились спать. Ночью 316 стрелковый полк атаковал противника, захватил Копысь и уничтожил переправу через Днепр. Однако в результате контратаки подошедшего передового отряда противнику удалось восстановить контроль над переправой.
15 июля немецкая 17-я танковая дивизия заняла восточные и южные кварталы Орши. Южнее Орши в окружении сражалась 18-я стрелковая дивизия. К исходу дня 16 июля советская 73-я стрелковая дивизия полностью оставила Оршу. 18-я стрелковая дивизия осталась в окружении.
18 июля дивизия получила приказ отходить на восток. При попытке прорваться к переправам через р. Днепр и воссоединиться с основными силами 20-й Армии 21 июля дивизия была разгромлена. Вместе с большим количеством бойцов РККА Александр Ильич Папешин был пленен в районе ст.Орша.
Садыков Шаги Хатыпович (1908 г.р.)
(Из воспоминаний дочери об отце)
Свою военную карьеру мой отец начал с учебы в Казанской военной школе в 1930г. на курсах подготовки артиллерийских командиров. В 1934 г. был направлен в белорусский военный округ командиром и политруком батареи. Вернулся домой в 1936 г, а в 1938 г. был избран депутатом Верховного Совета ТАССР первого созыва. До начала войны занимал должность командира гаубичного артиллерийского полка 18 стрелковой дивизии, дислоцирующейся на территории Татарии. В начале июня 1941 г. дивизия получила приказ на отправку по железной дороге на маневры в Белоруссию.
Мы с мамой были в это время в санатории в г. Куйбышев, отец срочно вызвал нас, т.к. должен был выехать 22 июня в полк, но началась война. День отправки на фронт был назначен на 25 июня. К 6 часам утра вместе с отцом, мы прибыли на грузовую станцию ж/д Казани, где ожидалась погрузка артиллерийский орудий и лошадей, но поступил приказ перенести погрузку на ночное время. Полностью 18-я дивизия ушла на фронт 27 июня. Война застала дивизию разрозненной. Часть полков и документация штаба ушли в Белоруссию еще в мирное время, остальные полки уходили из Казани с 25по 27июля уже сразу на фронт. По словам отца к фронту продвигались под постоянным налетом вражеской авиации. У города Орша соединились полки и штаб дивизии, следовавшие разными дорогами. Дивизия в крайне сложных условиях сразу же вступила в бой. Воины 316 полка стойко обороняли свои позиции. Мой отец по воспоминаниям В.Ю.Казанцева умело вел бой уцелевшими пушками дивизиона 3-го арт. полка и 12-го гаубичного полка, артиллеристы срывали попытки врага прорваться к Копыси, но потери были огромными.18 –я дивизия попала в окружение. Оставшиеся части выходили из окружения самостоятельно. Пробиться удалось не многим, но отцу повезло, сохранив боеспособность орудий, они вырвались из окружения. Во время отхода полка из г.Копысь погибли майор Максимцев Демьян Павлович и военком полка Прокопенко Иван Елисеевич. Пулеметным огнем с самолета был убит вблизи командного пункта командир 208 стр. полка Нурминский Вениамин Леонидович. Вышедшие из окружения части влились в сводный отряд генерал-лейтенанта Болдина и в партизанские отряды, а впоследствии были отправлены на переформирование. В конце 1941 г. отец прибыл в Казань на формирование новой Татарской стрелковой дивизии № 146 и был назначен командующим артиллерии. В апреле 1942 г. дивизия вступила в бой в районе Зайцевой горы(Подмосковье)в составе 50-й армии западного фронта. Летом 1942 г. артиллерийский полк был переведен на тракторную тягу, появились первые зенитные установки для борьбы с авиацией противника. В марте 1943 отец погиб в звании полковника. Тело его было доставлено в Казань, где по приказу Командования западного фронта он и был захоронен.
105 санитарный батальон 18 дивизии
Айдаров Ахмет Абдулдович (15.02 1906 г.р.) родился в деревне Старо-Алагулово Мордовской АССР. Ведущий хирург 105 МСБ 18- дивизии, отправлен на фронт в июне 1941 г.По воспоминаниям Надежды Гавриловой( Марсавиной) :- « В последний раз я готовила растворы и перевязочные материалы для операции, которую проводили Валентин Сидоров и Айдаров Ахмед Абдуллович. Нам сообщили что немцы в 3 км. Приказали бросать все и двигаться вместе с ранеными в сторону леса. Погрузив раненых на машины мы двинулись, немцы уже вовсю обстреливали дорогу из тяжелых орудий. Ахмет Абдуллович попал в плен вместе с окруженной дивизией, а затем и в концлагерь Дахау, где за участие в группе Сопротивления был приговорен к смерти, переведен в дугой .лагерь, откуда удалось бежать. В концлагере Нейгамер будучи старшим операционной в лагерной больнице ему удалось спасти сотни жизней наших солдат. Дальнейшая судьба связана с партизанским отрядом им. Чкалова в Белоруссии, где он находился до17.07.1944 года.
Не простая судьба на войне была уготована молодым супругам Белухиным. Белухина Мария Ивановна, ( лейтенант медицинской службы) родилась 9 декабря 1917 г. В селе Ольшанка, Аркадьевского р-на. Саратовской обл., в семье крестьянина. В 1939 г. Окончила фармацевтическое училище в г. Казани. после окончания училища работала в аптеке ГИДУВ, откуда была призвана в ряды Советской Армии. 31 декабря 1939 года Молотовским РВК направлена в Казанскую 18 стрелковую дивизию, где работала начальником аптеки медико- санитарного батальона.
Из воспоминаний: 26 июня 1941, наш мсб, еще не полностью укомплектованным, в составе 18-й стрелковой дивизии выехал на фронт в район города Орша. По прибытии сразу же столкнулись с огромными трудностями. У Орши наша дивизия уже вела кровопролитные бои, раненые поступали непрерывным потоком. Разместились в леске недалеко от деревни. Операции проводили в сарае подсвечивая фарами автомобилей. Немцы неоднократно пытались прорваться в деревню. Однажды во время операции на территорию госпиталя ворвались мотоциклисты и стали нас обстреливать из автоматов, санитары и медработники приняли бой. Немцы бежали, но это была недолгая победа. Приходилось многократно менять расположение госпиталя. Раненых становилось все больше, тяжело было видеть близких товарищей, которым уже невозможно помочь.
Первым, 12 июля 1941 г.погиб командир 208 полка полковник В.Л.Нурминский, наши санитары похоронили его у деревни Згарды. В конце июля 41, дивизия оказалась в окружении. Быстро снялись и погрузили раненых, по пути колонну грузовиков разбомбили немцы. Группами пробирались по лесам. Вместе с мужем, политруком Алексеем Белухиным, несли раненого в грудь капитана Чайкина. Во время очередного обстрела отбились от группы и оказались у деревни, жители которой помогли с одеждой и пропитанием, я в это время была беременна. Мы оказались в глубоком тылу у немцев, по лесам шныряли карательные отряды. На то чтобы пробиться к нашим войскам надежды не было. Несколько раз выходили в окрестные деревни, чтобы встретить наших из окруженцев. По доносу старосты одной из деревень мужа Алексея забрали и увезли в Оршу, там его расстреляли. Чтобы не подводить других жителей деревни я жила одна на заброшенной ферме там и родила девочку, которая вскорости умерла. Местные ребята помогли мне ее похоронить. От слабости и стрессов заболела сыпным тифом, после выздоровления мне так же помогли уйти в лес к партизанам, в бригаду им. К.Заслонова, ранее сюда переправили и капитана Чайкина. Работала здесь фельдшером в инфекционном лазарете. Вместе с партизанами мне приходилось выходить на боевые задания, оказывать помощь раненым, доставлять их вглубь леса на наши базы. Трудно было с продовольствием и медикаментами, с перевязочным материалом, все доставали в тылу врага. Около реки Березина каратели прочесывали леса и загнали нас в болота, только воля к победе помогла нам выжить. В 1944 году бригада К.Заслонова встретилась с частями Советской Армии и я смогла вернуться к мирной жизни заведующей аптекой.
Гаврилова (Марсавина) Надежда Петровна
Похоже сложилась фронтовая судьба подруги Марии Белухиной - Надежды. Гаврилова (Марсавина) Надежда Петровна родилась 29 июля 1919 года в Казани в семье рабочего. Окончила 8 классов и с 1936 по 1939 год обучалась на фармацевта в техникуме, затем работала в аптеках № 12 и 9 города Казани.
Из воспоминаний: 29 мая 1941 года меня взяли Молотовским РВК Казани на учебу в военный лагерь при 18–й Казанской стрелковой дивизии. 26 июня 1941 года наш МСБ где я работала помощником начальника аптеки, в составе 18-й дивизии был отправлен на фронт в Белоруссию, в район города Орши. На станцию Орша прибыли 3 июля, выгрузились из вагонов, а затем дальше поехали на грузовиках. Дорогу постоянно бомбили. Наш 105 МСБ расположился недалеко от линии фронта в леске около деревни, но долго на одном месте быть не приходилось. Постоянно меняли местоположение из-за обстрелов немцев и быстро меняющейся обстановки. Дивизия вела кровопролитные бои, а враги все более напирали превосходя в технике и численности войск. Госпиталь располагали и в детских садах и в сараях, и в конюшнях, где придется. Для операционной огораживали простынями место, рядом закуток для аптеки. Сами спали или на сене, или на носилках прямо в одежде. Не редко приходилось браться и за оружие, когда немцы нападали на госпиталь. Все время передвигались то взад, то вперед, так до конца июля, пока дивизия не попала в окружение. В последний раз я готовила растворы и перевязочные материалы для операции, которую проводили Валентин Сидоров и Айдаров Ахмед Абдуллович. Нам сообщили что немцы в 3 км. Приказали бросать все и двигаться вместе с ранеными в сторону леса. Погрузив раненых на машины мы двинулись, немцы уже вовсю обстреливали дорогу из тяжелых орудий. Под обстрелом приходилось выпрыгивать из машин и бежать к лесу, нести раненых. В лесу переждали обстрел, отдышались, решили пробираться к своим группами. Не далеко в лесу находилась деревня, жители помогли переодеться в гражданскую одежду, поделились едой. Мы стали ходить по окрестным селам, чтобы встретить наших. Встретили майора Воробьева из нашей дивизии, он сказал что дивизия в окружении, идите и сидите, ждите нашего прихода. Затем вместе с подругой нач. аптекой Марией Белухиной и ее мужем Алексеем мы дошли до границы с Украиной, но везде были немцы. Мы вернулись в деревню и стали работать на с/хоз. работах чтоб не быть в тягость жителям деревни которые делились с нами одеждой и пропитанием. В нашей деревне и ближних было около 20 военных из числа беженцев и оказавшихся в окружении бойцов переодетых в гражданскую одежду. Сначала немцы лояльно относились к местному населению и даже открыли пункты регистрации для окруженцев, но это изначально был обман. В октябре месяце пришел карательный отряд СС и забрал всех военных по селам. Меня и мужа Марии Белухиной Алексея выдал староста деревни. Сначала мы пешком шли до сарая в селе Красное, 10 дней мы пробыли в сарае пока он не наполнился, а затем нас отправили в лагерь. В лагере меня направили на работу в госпиталь для военнопленных, здесь я делала перевязки нашим пленным, помогала в операциях под наблюдением немецкого врача. До октября 1943, я работала в госпиталях для военнопленных в г. Рославля, Калуги, Полтавы. В октябре 43, из Полтавы меня вывезли на работу в Германию, где с 1943 по 1945 г. я проработала уборщицей в концертном доме города Гроссвартенберг. После освобождения Советской Армией в январе 1945, работала при комендатуре писарем, и помогала готовить лекарства в медпункте. В августе 1947года, вернулась в Казань, где до 1983 года работала на различных должностях в аптеке.
И за колючей проволокой в лагере, медики продолжали помогать раненым и больным, облегчая их страдания в фашистском плену, ежедневно рискуя жизнью они продолжали бороться и поддерживать их веру в победу.
Родился в городе Симбирске, ныне Ульяновске 5 января 1900 года. Учился во 2-м высшем начальном училище. По окончании работал в Симбирской почтово-телеграфной конторе, заведующим отделом. В годы гражданской войны участвовал в боях против белогвардейцев- колчаковцев на восточном фронте, в 78 полевой почтовой конторе. В 1923 году поступил на медицинский факультет Казанского университета и в 1929 году его закончил. Работал ординатором госпитальной хирургической клиники медицинского университета, а затем хирургом и зав.хирургическим отделением в Мензелинске. В октябре 1939 года был взят в армию и назначен командиром хирургического взвода. Участвовал в войне с бело -финнами. Избирался депутатом Мензелинского райсовета.
Из воспоминаний: 1 мая 1941 года я был призван на военные сборы в Казань. В день начала войны 22 июня 1941 г. назначен командиром хирургического взвода 105 медико-санитарного батальона.21 июля вновь набранное пополнение дивизии перебросили на укрепление уже воюющих частей дивизии на р.Днепр, НИЖЕ Орши. Наш 105 медсанбат был расположен близко к фронту, но командир артиллерии уверил нас что враг нам не опасен т.к.линия фронта укреплена хорошо. Шли ожесточенные бои. Раненые поступали к нам сразу с передовой, и после оказания медпомощи многие возвращались в строй. Боевые командиры показывали пример мужества и стойкости. Приходилось вступать в бой и фельдшерам 105 МСБ. Но враг продолжал наступать, и зашел на 30 км. в наш тыл со стороны г.Могилева. Мы попали в окружение. Пришлось отступать к Смоленску. Из окружения выбирались долго. Взвод состоял всего из нескольких человек, все были измучены, шли день и ночь по лесам и болотам. Я совсем ослаб, так что не мог идти и терял сознание. Утром на рассвете я очнулся, возле меня никого не было, сильно болели ноги. Я хотел снять сапоги, не смог, они вместе с портянками прилипли к ногам. Оставаться на месте было нельзя. И я потихоньку, ползком стал перебираться по лесу. Здесь я встретил и других солдат пробиравшихся к нашим, мы вместе продолжили путь. Но около Монастырщины мы попали в плен и снова оказались у Орши, но уже в лагере для военнопленных. Нас медиков заставили работать на немцев, которые боялись заразных болезней и внутрь лагеря не совались. Я работал в санчасти, лечил наших военнопленных. Многим мы приписывали заразные болезни, чтоб получить освобождение от работ. Таких было около 500,затем меня перевели на аэродром Черна, здесь я работал хирургом в городской больнице, имел связь с партизанами, снабжал их медикаментами, передавал ценные сведения, за это меня арестовали и услали через территорию Западной Германии в шахты на севере Франции. Я попал в санчасть 326 лагеря, входил в группу «Сопротивления»,но немцы нас вычислили быстро и разбросали по разным лагерям. Освобожден был в 1945 г американцами. За спасение жизней сотен военнопленных был награжден орденом Почетного Легиона от правительства Франции и нашим орденом Красной Звезды. Домой вернулся в конце 1945 г.
(Из воспоминаний жены)
Мой муж был отправлен на фронт в первые дни войны, в качестве фельдшера 105 медсанбата, вместе с сестрами Егоровыми. По рассказам девушек, они ехали в санитарном эшелоне: в 1-м вагоне ехали женщины в последнем мужчины. Эшелон шел мимо болот. Вдруг налетели немецкие самолеты и начали бомбить и обстреливать поезд, не смотря на опознавательные знаки красного креста. Эшелон пошел под откос. Был приказ прыгать в болото. Кругом взрывы, обломки вагонов, фрагменты людских тел. Жуть. Сестры чуть было не потеряли друг друга. Они переждали бомбежку сидя по шею в болотной жиже. Здесь они простудились.
В дальнейшем девушки долго лечились в госпитале, а через полгода их демобилизовали домой. Сестры говорили о том, что в такой обстановке разыскивать кого-то или опознавать погибших было бесполезно.
Мой муж видимо выжил в данной обстановке, но сведений о нем у меня не было. На память о муже осталась только старенькая фотография и извещение о денежном переводе посланном супругом в 42-м.
Ларионов Гаврила Васильевич (15.07.1906 г.)
Из воспоминаний дочери Дерябиной А.Г.:
Повестку папа получил 22 июня, а уже 25 июня его провожали на фронт. Вместе с папой уходил на фронт и его брат Роман. 6 утра 25 июня 1941 года во дворе «Бегемота» по ул. Ленина, 2, где были назначены сборы 18-й стрелковой дивизии, было по-летнему жарко. Несмотря на раннее утро, там собралось уже множество призывников и провожающих. Я, 11-летняя девчонка, вместе с мамой и другими родными, пришли, чтобы узнать в какой части будет служить папа и когда будет отправка на фронт. Папа поцеловал нас и ушел в здание военкомата, вернулся он уже переодетым в форму. На ногах ботинки и обмотки до колена, через плечо шинель - скатка.
Папу распределили в 105 медсанбат 18-й стрелковой дивизии - санитаром, туда же распределили еще 10 человек фельдшеров и санитаров из психлечебницы, где папа работал до войны. В 8 часов началось построение и все строем пошли в сторону вокзала, а мы побежали следом за ними. Так дошли до мостика у вокзала. Дальше нас не пустили, велели расходиться по домам. Погрузка эшелона проходила ночью. Все держалось в тайне, даже офицеры не знали куда и как пойдет эшелон. Мы, только, заметили вагоны «телятники» подготовленные к погрузке в стороне от вокзала. Больше я папу не видела.
Я до сих пор, чувствую его любовь и разговариваю с ним во сне.
Остались два письма, которые папа написал с дороги на фронт. Их было больше, папа писал о четырех письмах и двух открытках, но другие видимо затерялись. В них он писал о том, чтобы мы с братом берегли маму, передавал поклоны родным и близким, рассказывал о том, что встретил брата Романа во время помывки в бане. В письме от 23 июля, папа писал что они стоят в лесу 300 км. от Москвы, и вместе с другими санитарами изучают военное дело. О том, когда перебросят на фронт, пока неизвестно.
Во втором письме от 29 июля, папа сообщал, что из 10 медработников призванных вместе с ним, осталось четверо, и что в одной палатке с ним спят санитары – Атландеров (Ханин) Н.Н., Егоров С. М., Романов Ф.М., а фельдшера Дряпина и санитара Самсонова отправили в другое место.
Больше от папы писем не было, но были ожидания и надежды. Мы надеялись на чудо. Ходили встречать на вокзал поезда, расспрашивали вернувшихся с войны ранеными соседей и знакомых, может кто-то знает об отце хоть что-то. Были запросы в различные организации, но получали ответ, что в списках потерь он не значится.
Позднее по документам, полученным из архива Цайтхайна (Германия) выяснилось, что Ларионов Гаврила Васильевич, мой отец, поступил в лагерь 25 сентября 1941года и умер во время эпидемии тифа 27 января 1942 года. Я давно мечтала поклониться его праху и взять горсть земли с его могилы.
Мы с моей дочерью засобирались посетить его могилу, но не знали как нам найти место захоронения. Ложась спать, я мысленно обратилась к папе за помощью в поисках. И вот мне приснился сон: как в тумане вижу три большие братские могилы, и возле второй лежит солдатская каска, а папин голос говорит, что это его могила. Больше мы уже не сомневались и срочно вылетели в Берлин.
Подъехали к мемориальному комплексу Цайтхайн вечером. Нас поджидают сотрудники, хотя время их работы уже завершилось. Обходим территорию. В центре мемориала возвышается стела из бетонных блоков с памятной надписью, у подножия которой лежат цветы. Вокруг, не смотря на декабрь месяц, ровным ковром зеленеет трава на месте бывших могил. Вот она могила №2, которая снилась мне во сне. К сожалению, останки погибших воинов были перенесены отсюда еще в 1946 году и объединены в одну общую братскую могилу. Ехать надо далеко в чистое поле, но мы уже туда не успеваем. Оставляем привезенные цветы на месте бывших захоронений и заходим в небольшой домик в котором находится экспозиция музея и архив.
В Цайтхайне остался только мемориал и музей, а так же реконструкция барака в котором жили военнопленные. Мы обмениваемся списками и книгами памяти с руководителем музея- мемориала.
После нашего визита в Казань приехал представитель Мемориала Цайтхайн, чтобы пополнить и скорректировать списки погибших воинов из Татарстана. Теперь многие пропавшие без вести обрели свои имена. Это уже не безымянные могилы. К 70-летию Победы на местах захоронений были установлены памятные доски с именами погибших.
22 июня 1941 года. Воскресенье. На улицах города многолюдно и оживленно. Шумно и в медицинском институте. Последний экзамен сдает 504 группа лечебного факультета. Неожиданно дверь аудитории открылась и вышел экзаменатор.» Сдавайте зачетки, экзамена не будет». И увидев удивленные взгляды, добавил: « Немцы напали на нас».
В течение двух-трех дней все окончившие мединститут выехали к месту назначения. Остались лишь те кто еще не получил пропуска, среди них Катя Алексеева и Надя Носкова. В тот день они пришли в институт и услышали что нужны 6 добровольцев для доукомплектования медицинских кадров дивизий, отправляющихся на фронт. Девушки сразу же подали заявления в военкомат. После оформления личных дел их распределили по разным частям. Это была их последняя встреча. Уже на фронте Надя узнала что Катя погибла.
Надю направили в 105-й медсанбат 18-й Казанской дивизии. 30 июня она уезжала на фронт.
Медсанбат был укомплектован казанскими медиками. Ведущим хирургом был Валентин Иванович Михайлов из клиники И.В.Домрачева, вторым хирургом- Назиб Халикович Ситдыков. Здесь же были Никифоров- ведущий хирург гарнизонного госпиталя, Чаловская- ассистент ГИДУВа. Рядом с опытными врачами, стояли и мы вчерашние студенты.
Первый бой приняли под Брянском. Раненые поступали непрерывным потоком. Их принимали тут же под навесом, который защищал только от дождя, но не от бомб и осколков. Медики делали все возможное, работали столько сколько было необходимо, забывая об отдыхе и сне. Однажды мы 8 суток не могли отойти от своих мест. Отдыхали только лишь тогда, когда санитары уносили прооперированного. Я заканчивала операцию, поднимала руки, чтобы их не испачкать закрывала глаза и так стояла, покачиваясь, пока из забытьи меня не выводил голос санитара. От постоянного стояния ноги так отекали, что сапоги снять было невозможно.
В начале сентября меня назначили начальником поезда, на котором надо было эвакуировать 900 раненых из-под Ельни. А медперсонала всего 5 медсестер и 9 санитаров, начальник поезда одновременно и единственный врач. Недалеко от Сухинич поезд жестоко бомбили не смотря на опознавательные знаки красного креста. Раненые помогая друг другу стали покидать вагоны, а немецкие самолеты расстреливали их из пулеметов. Не смотря на трудности нам удалось доставить раненых в г.Козельск. Теперь скорее назад, в свою часть. Наш пункт располагался недалеко от станции Сутоки. Неожиданно получен приказ об эвакуации. Легкораненых во главе с хирургом В.И. Михайловым отправили пешком на станцию где их ждал эшелон, тяжелораненых- на машинах. До пункта сбора было около 8 км. и они надеялись быть там к утру. Отправляясь в путь никто, и представить не мог, что им предстоит идти 23 дня до Москвы.
В очередной раз возвращаясь с ранеными, группа медиков наткнулась на танковую засаду немцев. Два снаряда выпущенных по старенькому автобусу почти в упор, разорвались в нескольких метрах, изрешетив его. Послышались стоны раненых, ранение получила и Надя Носкова. Но фашисты не удовлетворились этим. Стальная громадина устремилась к санитарному автобусу и на большой скорости врезалась в него, протащила несколько метров и опрокинула в овраг. В живых остались немногие. Надя выжила.
Она участвовала в наступлении наших войск под Москвой, в освобождении ряда городов. Надежде Носковой было присвоено звание военврача 2-го ранга.
Наша справка:
Дерябина (Ларионова) Анна Гавриловна (1930 г.р.) всю свою сознательную жизнь посвятила поискам своего пропавшего без вести отца. На протяжении 70 лет она собирала заметки, статьи, свидетельства очевидцев о 18-й Казанской стрелковой дивизии, в составе которой он ушел на фронт.
Ларионов Гаврила Васильевич погиб в плену в концлагере Цайтхайн близ ст. Якобсталь (нижняя Саксония) в 1942 г.
Долгое время дочь ничего не знала о судьбе отца. В последнем письме от 29 июля 1941 г. он сообщал, что находится в 300 км. от Москвы. Только через 3 года после войны матери Анны Гавриловны прислали письменное сообщение о том, что ее муж - красноармеец Гавриил Ларионов в бою за Родину пропал без вести в октябре 1941 г., а где пропал не сообщалось. Поэтому могилу отца дочери пришлось искать более 20 лет.
О том, что он попал в плен под Смоленском, а затем был переправлен в концлагерь Цайтхайн, она узнала только тогда, когда стали открываться военные архивы.
Архивы страны располагают очень скудной информацией об этой дивизии, из-за того, что документы при окружении уничтожались. Имена многих погибших так и остались неизвестными.
Активной поисковой деятельностью, Дерябина А.Г. занялась после выхода на пенсию. В этом ей активно помогал муж - ветеран Великой Отечественной войны Федор Ефимович Дерябин.
В архиве г. Подольска она нашла документы о воинских захоронениях. Найдя сведения о концлагере Цайтхайн, поехала туда и получила от сотрудников немецкого мемориала 2 тома с фамилиями военнопленных концлагеря. Уже в Казани вместе с сотрудниками «Книги памяти РТ» она стала разыскивать родственников погибших. Благодаря ее поисковой работе было выявлено 446 уроженцев РТ, похороненных на кладбище близ Цайтхайна.
При помощи сотрудников военного комиссариата РТ удалось установить имена 150 проживающих в Татарстане их родственников.
В целях увековечения подвига земляков в музее-заповеднике «Казанский Кремль» был создан Музей - мемориал ВОВ, в создании одного из разделов музея, посвященного 18-й стрелковой дивизии, принимала участие и Дерябина А.Г.
Она передала много найденных материалов и личных вещей. Материалы, собранные ею, составляют основу фонда документов, посвященных 18-й стрелковой дивизии, сформированной в 1941 г в Татарстане.
Администрация этого музея отметила «Благодарственными письмами» многолетнюю активную поисковую работу Дерябиной А.Г.
Последнее обновление: 3 мая 2023 г., 10:06